В России предпринимателей вот уже несколько лет судят по одной из самых суровых статей Уголовного кодекса - за организацию преступного сообщества. Бизнес-портал «Такие дела» пообщался с адвокатами и представителями бизнес-сообщества о том, почему такое правоприменение нарушает права человека.
Ответственность за организацию преступного сообщества и участие в нем была внесена в Уголовный кодекс РФ в 1996 году. Тогда это было обусловлено необходимостью бороться с организованными преступными группировками, потому что с конца 80-х годов их количество резко выросло.
Одной из главных задач 210-й статьи УК РФ стало привлечение к ответственности криминальных авторитетов, которые фактически не принимали участия в преступлениях, но руководили другими членами группировки. Такие организации совершали особо тяжкие преступления: похищения людей, убийства, намеренное причинение вреда здоровью.
За создание преступного сообщества законодательством предусмотрено наказание в виде лишения свободы сроком от 12 до 20 лет и штраф до 5 миллионов рублей. За участие в организованном преступном сообществе (ОПС) - от 7 до 10 лет со штрафом до 3 миллионов, при этом, если человек присутствовал при собрании организаторов сообщества, он может получить такие же сроки, как за создание организации, только со штрафом до миллиона рублей. Самое суровое наказание применяют к лицам, занимающим «высшее положение в преступной иерархии»: для них предусмотрено заключение от 15 лет до пожизненного.
«Это наивысшая форма организации при совершении преступлений. На бытовом языке преступное сообщество - это банда. Но потом, видимо, кому-то пришла в голову «светлая» идея судить по этой статье и другие организации», - рассказывает партнер ФБК Legal Александр ЕРМОЛЕНКО.
Судить по статье 210 УК РФ другие организации стало возможно после 2009 года. Тогда в УК РФ были внесены изменения в соответствии с Конвенцией против транснациональной организованной преступности, которая была принята в Нью-Йорке в 2000 году. С этого момента главной отличительной чертой ОПС стала не «сплоченность», как это было до этого, а «структурированность».
Помимо структурированности к признакам преступного сообщества относят иерархическую систему, численностью не менее двух человек, распределение ролей и доходов. Эти особенности тоже присущи всем коммерческим организациям.
«Вот есть фирма: директор, заместитель директора, бухгалтер. Между ними тоже есть распределение ролей, соподчинение. Они что-то, например, украли. Только они не становятся от этого преступной иерархией, - поясняет Ермоленко. - Но следствие говорит, что раз есть все признаки преступного сообщества, а они еще и совершали преступления, значит, это и есть ОПС».
Как отмечает член генерального совета «Деловой России» Екатерина АВДЕЕВА, при формальном применении УК РФ и желании следствия оказать давление на предпринимателя участниками преступного сообщества могут признать сотрудников организации, которые ведут обычную хозяйственную деятельность. Собственникам, бенефициарам или ТОП-менеджменту инкриминируют тяжкое преступление в сфере экономики, например - мошенничество. Для такого давления достаточно представить деятельность организации под углом 210-й статьи УК РФ.
Ее слова подтверждает и общественный представитель уполномоченного при Президенте РФ по защите прав предпринимателей Дмитрий ГРИГОРИАДИ: по чисто формальным признакам следователь может кого угодно, кто занимает в компании материально ответственную должность, признать участником преступного сообщества.
По оценкам экспертов, сейчас можно наблюдать рост обвинительных приговоров по 210-й статье УК РФ именно за счет экономических правонарушений. Бизнес-омбудсмен РФ Борис ТИТОВ в своем докладе президенту в 2017 году указывал, что количество возбужденных уголовных дел по экономической направленности увеличивается, правда, до суда их доходит все меньше.
Одно из самых громких дел, связанных с 210-й статьей, - арест бывшего министра «Открытого правительства» Михаила АБЫЗОВА. Бизнесмен с марта 2019 года находится в сизо, ему запрещены свидания и звонки, даже семье. Абызову инкриминируют мошенничество в особо крупном размере и организацию преступного сообщества с несколькими сотрудниками его холдинга.
Как показывает опыт экспертов, в ходе судебного процесса обвинение в создании ОПС может рассыпаться - например, выяснится, что статью вменили без должных на то оснований. В 2016 году два дела прекратили за отсутствием состава преступления, и пять - по «иным основаниям». В 2017 году тоже было два прекращенных дела по «иным основаниям» по основной статье.
Как отмечает Авдеева, в большинстве случаев, даже когда обвинения по статье 210 УК РФ снимаются на стадии судебного следствия, обвинительный приговор по экономическим статьям преступлений остается. Судьи назначают подсудимому срок по другим статьям, который превышает или равен тому времени, что он уже отбыл в сизо с учетом перерасчета. «Даже если и есть основания максимально снизить наказание, то чаще подгоняют так, чтобы это было в ноль», - говорит она.
Вменять за экономические правонарушения статью 210 УК РФ необоснованно - на этом настаивают все опрошенные эксперты. Во-первых, коммерческие фирмы не обладают главной отличительной чертой преступных сообществ: их действия не носят насильственный характер, и они не представляют собой повышенной опасности для общества. Приравнивать экономические правонарушения к настоящим ОПГ неправильно.
«Эта статья - про особо тяжкие преступления, потому что люди сознательно объединяются и создают усложненную структуру для совершения преступлений, это максимально общественно опасно. Это банда, мафия, там и сроки соответствующие, вплоть до пожизненного. Вменение ее сейчас во все громкие экономические дела некорректно, обвиняемый - просто заместитель директора, а не заместитель главного бандита», - считает адвокат Ермоленко.
Во-вторых, важный признак организованной преступности - мотив. В отличие от коммерческих фирм, ОПС формируют для совершения преступлений и извлечения из этого выгоды. Обычные фирмы же создают с целью получения прибыли при ведении хозяйственной деятельности. «Мы не говорим о тех структурах, которые создавались с целью противоправных действий, а мы говорим о коммерческих компаниях», - подчеркивает Авдеева.
Еще одним рычагом давления становится практически 100-процентная гарантия помещения обвиняемого по 210-й статье УК РФ в сизо, что, как отмечают адвокаты, уже можно считать нарушением прав и свобод человека. Помещать предпринимателей в сизо запрещает часть 1.1 статьи 108 УПК, обращает внимание адвокат Григориади. Но и следователи, и судьи ее обходят: по их версии, «обвиняемый занимался хищением», а значит, предпринимателем его считать нельзя.
Эксперты сходятся в том, что такое правоприменение статьи 210 УК РФ можно считать давлением на бизнес. Во-первых, эту статью при экономических преступлениях обычно вменяют вместе с другими - 159-й статьей УК РФ о мошенничестве, например. И в случае когда следователю нужно добиться признательных показаний, 210-я статья УК РФ становится рычагом давления. Человек готов даже оговорить себя, лишь бы не попасть в тюрьму на сроки, предусмотренные этой статьей, - лидеры так называемых группировок теперь могут получить срок вплоть до пожизненного. Если же статью вменить «участникам преступного сообщества» - сотрудникам фирмы, то процесс доказывания облегчается.
«Угроза для сотрудников быть обвиняемыми лишь за то, что они исполняли трудовые обязанности, по тяжкой статье с лишением свободы от 7 до 10 лет, создает предпосылки для того, чтобы они давали показания, которые хочет слышать следствие», - считает Авдеева.
Помимо этого, адвокат Ермоленко замечает и то, что законодательная система в России часто носит заказной характер или политически ангажирована. С помощью этой статьи можно избавиться от нежелательных конкурентов, отобрать бизнес.
«Для бизнесменов это хороший рычаг [давления]. Одно дело - тебя посадят на пять лет, а другое - на 20. В каком случае ты будешь более сговорчивым и готовым делиться? Когда тебя запирают в сизо и пришивают 210-ю статью, - тут действительно можно сильно испугаться», - отмечает Ермоленко. Кроме того, при помещении предпринимателя в сизо его бизнес в большинстве случаев рушится. Даже если человека оправдают или прекратят его дело, то он все равно станет банкротом.
Юрий РОГОВ
Журнал "Дальневосточный капитал", декабрь, 2019 год.
*