В Минске 10 августа снова сошлись стенка на стенку несогласные с переизбранием Александра Лукашенко и преданные ему силовики. Последние опять действовали максимально жестко. Два дня протестов показали, что господин Лукашенко создал эффективную, практически совершенную машину подавления антиправительственных выступлений. Его опыт вряд ли окажется невостребованным, считает спецкор “Ъ” Владимир Соловьев.
В ночь на 10 августа Минск был настоящим полем боя: рвались светошумовые гранаты, клубились дым и слезоточивый газ, а омоновские дубинки разили протестующих направо и налево. Всего по стране было задержано около 3 тыс. человек. Наступившее утро стерло батальную сцену, будто ее и не было. Ночной и утренний Минск казались двумя совершенно разными городами. До вечера понедельника столица жила обычной жизнью. Правда, никто из ее обитателей не мог нормально пользоваться интернетом — ни мобильным, ни каким-либо другим.
Белорусские власти свое участие в организации неполадок отрицали. На встрече с главой исполкома СНГ Сергеем Лебедевым, приехавшим в Минск накануне наблюдать за выборами, Александр Лукашенко по традиции во всем обвинил заграницу. «Кому-то неймется, призывают выходить на улицы. Даже из-за границы отключают интернет, чтобы вызвать недовольство у населения. Сейчас наши специалисты разбираются, откуда идет эта блокировка. Поэтому, если интернет плохо работает, это не наша инициатива, это из-за границы»,— сказал переизбранный президент Белоруссии.
По странному совпадению козни блокирующих интернет заграничных недоброжелателей действовали, например, на независимое онлайн-издание Tut.by, но не затрагивали ни сайт государственного информационного агентства БелТА, ни официальную страницу белорусского лидера. В свободном доступе были и некоторые другие, в том числе российские, ресурсы, в числе которых «Коммерсантъ» и сайт президента РФ, на котором с утра появился текст поздравительной телеграммы Владимира Путина в адрес белорусского коллеги.
Господин Путин, давно убеждающий Александра Лукашенко как можно глубже интегрироваться с Россией внутри созданного двумя странами союза, без лишних сантиментов перешел к делу: «Рассчитываю, что ваша государственная деятельность будет способствовать дальнейшему развитию взаимовыгодных российско-белорусских отношений во всех областях, углублению сотрудничества в рамках Союзного государства, наращиванию интеграционных процессов по линии Евразийского экономического союза и СНГ, а также военно-политических связей в Организации договора о коллективной безопасности».
Момент, кстати, подходящий, поскольку жесткость, а порой жестокость, продемонстрированная в последние дни и месяцы белорусскими силовиками, может лишить Александра Лукашенко возможности маневрировать на западном направлении. Польша уже призвала ЕС созвать чрезвычайный саммит по поводу ситуации в Белоруссии — польский премьер Матеуш Моравецкий предложил это в своем письме главе Европейского совета Шарлю Мишелю и председателю Еврокомиссии Урсуле фон дер Ляйен.
Но Александру Лукашенко сейчас, похоже, не до этого — мнение Запада его явно интересует меньше, чем происходящее в его стране. Мало его заботят и лидеры оппозиции. Тем более что оппозиционное трио в составе проигравшей выборы, согласно вердикту ЦИКа, Светланы Тихановской, Марии Колесниковой и Вероники Цепкало превратилось в дуэт.
Госпожа Цепкало 9 августа уехала из Минска в Москву, где находились ее дети, которых ранее вывез муж — незарегистрированный кандидат в президенты Валерий Цепкало. И хотя она обещала вернуться сразу после выборов, этого до сих пор не произошло. Не сдержали оппозиционерки еще одно обещание, которое давали перед голосованием,— присоединиться к мирному протесту, если люди выйдут на улицу. Вечером 9 августа ни одна из них не появилась там, где шумел протест, а 10 августа Светлана Тихановская заявила, что не будет участвовать в акциях во избежание провокаций. Объединенный штаб решил отстаивать свою позицию в судах. Госпожа Тихановская уже обратилась в ЦИК Белоруссии с требованием признать выборы недействительными.
Тем не менее несогласные все равно решили выйти на протест, и после 17:00 по Минску снова поехали грузовики с экипированными силовиками, автозаки и водометы. Вечером центр города наполнился гудением клаксонов сотен машин, гудками выражающих свой протест. А как только оппозиционные Telegram-каналы сообщили о смене тактики и призыве собираться не у стелы Музея истории Великой Отечественной войны (там была одна из горячих точек в ночь на 10 августа), а у станций метро, Минский метрополитен сообщил о закрытии шести центральных станций: «Площади Ленина», «Октябрьской», «Купаловской», «Немиги», «Фрунзенской» и «Молодежной».
Где-то правоохранители даже применяли резиновые пули. Но, например, на проспекте Победителей, у торгового центра «Галерея», силовикам этого делать не пришлось. Собравшуюся там толпу омоновцы разогнали за несколько минут. Они пошли на людей цепью, применив слезоточивый газ. За несколько минут занятое протестующими пространство опустело. Одновременно поступила информация о другом очаге сопротивления — у метро «Пушкинская». Там, судя по передаваемым из уст в уста пересказам (интернет в городе снова отключили), молодежь стала возводить баррикады.
Именно в протестной активности избранному президенту сейчас нужно разобраться в первую очередь, поэтому белорусские силовики работают максимально жестко, интернет филигранно отключается не целиком, а только нужными частями, а приехавшие в страну иностранные журналисты становятся мишенями для омоновцев. Раньше таким подходом к вопросам государственной безопасности славились в основном китайские власти — сегодняшняя Белоруссия показала, что ей это тоже вполне под силу. Этот пример белорусских властей вполне может оказаться заразительным: в этом году важные выборы пройдут и в других постсоветских странах. В Молдавии — президентские, в Грузии и Киргизии — парламентские. В каждой из этих стан оппозиция очень хочет свергнуть действующую власть.
Владимир Соловьев, Минск
*