Некоторые эксперты полагают, что-де цветные революции если и происходят, то исключительно в столицах, а на периферии или, скажем, в региональных центрах они невозможны. Мол, там нет сосредоточения общегосударственной власти и внешним бенефициарам нет смысла создавать там разного рода «майданы». Только в столице — и точка.
Однако, на самом ли деле все так просто? Более тщательный анализ, сделанный доктором политических наук, профессором МГУ имени М.В. Ломоносова Андреем Манойло и политологом Константином Стригуновым показывает, что технологии цветных революций куда более изощренны и адаптивны к конкретным условиям.
Рассмотрим ситуацию в странах, где были успешно осуществлены перевороты, скажем, на Украине и в Грузии. В обоих случаях имелись все признаки цветных революций, а именно управляемые извне сетевые протестные группы с молодежным ядром плюс целый букет внутренних проблем. Там удалось осуществить переворот фактически в одну фазу: нарастало давление организованных групп, а политико-дипломатический прессинг блокировал возможность властей по силовому решению проблемы.
Однако такой сценарий не всегда работает: ведь что если власти имеют ресурсы и, что не менее важно, политическую волю железной рукой пресечь переворот? В определенной степени коллективный агрессор с чем-то подобным столкнулся в Сирии и, осознав это, перешел к следующему этапу — использованию транснациональных военизированных формирований, состоящих из боевиков-экстремистов и наемников. Но не будем заходить так далеко и подумаем вот над чем. Может ли осуществляться цветная революция не в один этап, с майданами и протестами только в столице до момента собственно переворота, а в два и более? Особенно этот вопрос актуален для стран с большой территорией и достаточно устойчивой властью. Отметим, что конечная цель агрессора в отношении страны-мишени всегда одна — подчинить ее своей воле.
Мотивация этого может быть самой разной, но без перехвата управления над выбранной в жертву страной никакие значимые цели не могут быть достигнуты. Следовательно, нужно добиться смены режима и посадить во главе страны управляемую фигуру и его окружение. В таком случае, какой смысл зацикливаться на однофазном майдане, если власти имеют возможности и политическую волю разогнать его силой? Правильно, никакого. Раз главная задача состоит в перехвате управления над страной-мишенью, то почему бы не устроить протесты по сетевому принципу в разных частях крупной по площади страны? Особенно в регионах, обладающих определенной автономией и/или находящихся достаточно далеко от столицы.
Скажем, в России это могут быть Казань, Владивосток, Екатеринбург, Калининград, Грозный, Санкт-Петербург. Кажущиеся невинными протесты (которые, впрочем, часто действительно имеют вполне объективную причину, но затем могут быть инструментализованы в умелых руках) можно организовать по той же схеме, что и во всякого рода «столичных майданах» с последующим, например, захватом местной городской или районной администрации (республиканского правительства), а также ГУ МВД, ГУ ФСБ и прочих органов власти.
Как показывает практика, активация и организация протестов из нескольких десятков или даже сотен тысяч человек не составит особых трудностей в больших городах, и справиться с такими массами может только достаточное количество силовиков, включая группы оцепления, блокирования, рассредоточения, а также изъятия, конвоирования и пр. Как следствие, вполне может возникнуть ситуация, когда местных ресурсов не хватит и их придется перенаправлять из других регионов.
Но что если протесты будут организованы синхронно сразу в целом ряде регионов?
Вот здесь и начинаются настоящие проблемы. Дело в том, что если такие процессы пройдут приблизительно в одно и то же время в пространственно-разнесенных областях, то реагировать на них будет все сложней. В сравнительно небольших по площади государствах сосредоточить необходимое количество силовиков в нужном месте в кратчайшие сроки проще в силу небольших расстояний.
Для государств с огромной территорией (Россия, Китай) маневр ресурсами куда сложней. Например, от Москвы до Владивостока расстояние по прямой составляет 6146 километров, т.е. для того, чтобы перебросить дополнительные силы из столицы (допустим, если их больше неоткуда взять) потребуется минимум 7 часов (при средней скорости самолета 850 км/ч), плюс время на организацию, т.е. еще несколько часов. И это при условии, если все службы обеспечения работают достаточно эффективно.
В условиях, когда счет времени идет даже не на дни, а на часы, подобная задержка может иметь катастрофические последствия. В результате происходит наложение нестабильностей — чем больше городов будет охвачено хаосом, тем будет меньше возможностей у властей брать ситуацию под контроль. Более того, по мере деградации обстановки в стране станут исчерпываться организационные ресурсы центра для удержания ситуации в узде, что добавит масла в огнь разрастающегося пожара. Как следствие возникнет самоподдерживающийся режим разрегулирования.
В определенной мере данная технология напоминает известную DDoS-атаку, одна из целей которой состоит в том, чтобы вызвать чрезмерное потребление ресурсов сервера и, как следствие, их исчерпание. В некотором смысле власть и государство в целом выступают в роли сервера, атаку на который путем генерации повсеместных управляемых протестов и осуществляет внешний агрессор. При этом их пространственная разнесенность создает логистические трудности для управляющего контура, по сути приводящие к ограничению возможностей реагировать на возникающие вспышки нестабильности и снижающие эффективное применение его ресурсов.
В такой DDoS-революции/перевороте демонтаж может осуществляться в двух и более фазах, когда власть поставят перед выбором: либо сохранить ресурсы для удержания под контролем обстановки в столице, либо использовать их в регионах. В первом случае возникает риск развала страны через сепаратизацию ее отдельных регионов, а во втором ослабляется центр и в этот момент протесты организуются с максимальным размахом уже в самой столице — как раз тогда, когда власть окажется наиболее уязвимой к этому. Фактически агрессор ставит цель «заДДоСить» руководство страны-мишени.
Не исключено, что подобный сценарий просчитывался в отношении Китая, когда в 2014 году в Гонконге начались события, имевшие признаки цветной революции (т.н. «Революция зонтиков»). Тот факт, что они не происходили в столице (Пекине) не играл роли; бенефициары тех выступлений могли банально зондировать реакцию китайских властей в специальном административном районе Поднебесной, чтобы после ее анализа вскрыть уязвимости их действий. Поэтому технологии цветных революций могут применяться далеко не всегда «за один присест» — в реальности способов их использования масса.
Таким образом, цветные революции способны адаптироваться и обладать большой гибкостью в применении в зависимости от конкретных условий. Кто знает, какую ее разновидность уготовили России. Возможно, сценарий DDoS-революции/переворота приберегли для нас, поэтому наша задача как раз и состоит в том, чтобы ее избежать, а понимание современных технологий и способов демонтажа политических режимов позволит выработать адекватные механизмы противодействия им.
Андрей Манойло
*